Исповедь многодетной матери

Двадцать лет назад моей подруге снизошло озарение о необходимости и готовности забрать на воспитание ребенка из детдома. Она испугалась навесить указанное заведение одна, поэтому попросила пойти с ней за компанию. Естественно, морально я была готова увидеть многих обездоленных детей, которые только и ждут маму, однако мой взгляд припал к одному мальчишке — трехлетнем Саше. Он молча сидел за столом без реагирования на окружающий мир. Воспитатели сообщили, что он всегда себя так ведет, ни с кем ни о чем не говорил. Кроме того, его нужно кормить, в противном случае еда будет не тронута.

Я попыталась привлечь внимание Саши, однако он на меня не реагировал. Воспитательница сообщила, что его мать скончалась от туберкулеза, а отец — от алкоголизма, при чем он скончался на руках у сына. Саша плакал и звал на помощь в запертой квартире, но соседям дела не было никакого до чужого горя. Они начали реагировать только после появления трупной вони в парадном. Тогда сотрудники милиции взломали дверь и привезли перепуганного ребенка в детский дом.

По приезду домой я рассказала супругу об услышанном. Утром я вновь была в детдоме, но уже с супругом. Он решил усыновить Сашу, избавив от мучений. Директор была удивлена, ведь к тому времени у нас уже было 5 детей. Поначалу Сашу мы могли забирать только на определенное время, чтобы он попривык к нам и сводным братьям. Он проводил в нашей семьей все выходные и праздничные дни. Спустя месяц Саша снова начал интересоваться игрушками, пытался разговаривать.

С таким результатом директор с благодарностью за милосердие и проделанную работу над развитием ребенка разрешила окончательно забрать Сашу к себе.

И вот на сегодня мы воспитываем 8 своих детей и 13 сирот. Всего 21 ребенок. И каждый наш, родной. Мы не делили их на чужих и родных. И вот уже 13 внуков стали нашим новым счастьем. Мне так хотелось воспитывать дочку, но судьба уготовила отряд из 6 мальчишек. Только потом свет увидели две чудные дочери.

После их рождения мы решились на усыновление все больше детей, которых сможем поставить на ноги. Однако перед каждым решением на прием нового члена семьи проводился семейный совет на котором каждый ребенок сам решал, хочет ли он очередного брата или сестру.

Я не боюсь трудностей. Моя приемная дочь Таня родилась раньше срока с весом в 1300 грамм. Мать отказалась от нее в роддоме, где я работала медсестрой, под давлением врачей. Дело в том, что они устрашали несчастную суровой судьбой с дочкой-инвалидом, которая никогда не встанет на ноги и будет скорее всего немой.

Сейчас Таня уже девочка-подросток. Она вполне здоровая, любит спорт, много читает и ничем не уступает сверстникам в плане физиологического развития.

Сестра моя скончалась во сне в 1998 году. У нее осталось 5 детишек. Разве я могла поступить иначе, если ее вдовец в скорости решил жениться, а трое детей стали непосильной ношей. Он выбросил их, словно котят, из своей жизни. И мы их взяли на воспитание.

Беда пришла в мой дом, когда погиб мой старший сын в возрасте 20 лет. Он уехал на службу и я передавала почтой ему средства для существования, но через какое-то время все письма приходили обратно. Я испугалась. Мы не могли связаться с Денисом и начали его искать. Как оказалось, он был в госпитале после жестокого избиения. Он умер у меня на руках. И время не лечит эту рану.

Сквозь 15 лет жизни я проношу свое горе и слезы от невосполнимой потери. Я даже не смогла узнать, кто виновен в смерти сына.

Информацию засекретили, даже до судебного разбирательства не дошло. Нам закрыли рты, напомнив об остальных детях. И я стала жить не только в скорби, но и в страхе за свою огромную семью и ни в чем не виновных детей.

Мой муж Сергей всегда был рядовым рабочим на стройках. Его опыт помог ему построить большой дом для нас с детьми. Мы прошли с ним через столько испытаний… А ведь познакомились совсем юными подростками. А ведь в этом году пора отмечать золотую свадьбу в нашем детском цветнике.